Рациональные доводы (2)

Космологический аргумент, указывающий на Творца, создавшего наш мир, замечательным образом дополняется телеологическим аргументом (от греческого телеос — цель), который указывает на Творца, обустроившего этот мир, дав ему все необходимое для существования.

Телеологический довод, как один из самых убедительных и понятных, очень широко использовался мыслителями, начиная с античных: Сократ (470 или 469—399 гг. до Р. Х.), Анаксагор (ок. 500—428 гг. до Р. Х.), Платон (428 или 427—348 или 347 гг. до Р. Х.), Цицерон (106—43 гг. до Р. Х.).

Цицерон приводил многочисленные примеры из повседневной жизни (движение судна, работа часов и другие), иллюстрирующие действие человеческого интеллекта, и приходил к выводу, что природа является неизмеримо более совершенным произведением и требует своего Архитектора. К этому доводу обращался и Фома Аквинский в своем пятом пути к Богу. Знаменитый аргумент дизайна (часы предполагают наличие часовщика) использовал английский богослов и философ Уильям Пейли (1743—1805) в защите телеологического довода.

Этот довод исходит из вполне очевидной гармонии, целесообразности, плана, разумного замысла в мироустройстве. Непредвзято, рационально мыслящий человек без труда увидит, что мир спроектирован разумной Личностью. Как живописец или скульптор открывается в произведениях искусства, так и в природе, в ее законах, в невообразимо сложном устройстве и многообразии живых организмов можно увидеть Строителя мира.

Мироздание поражает величием и грандиозностью замысла, требуя признания адекватной причины его появления. Это не может быть случай, потому что он не имеет созидающей силы, являясь всего лишь вероятностью каких-то процессов. Случай сам ничего не проектирует, не строит планы и не составляет программы. Он не привносит информацию, не создает упорядоченные, задуманные с определенной целью и по определенной схеме, системы, согласованные во всех своих деталях. И уж тем более случаю неподвластны категории нравственные.

Поверить в случай означает проявить веру иррациональную и слепую, которая противоречит здравому смыслу и научным наблюдениям. Только гениальный Инженер, обладающий непостижимыми для нас разумом, знаниями и могуществом, смог замыслить и создать природные силы. Лишь Он смог вложить в них строго определенные, математически точные законы и привести их действие к разумному результату. Ограниченный человеческий разум может только в благоговении постигать эти законы. Именно это и входит в компетенцию наук. Мир рационален, гармоничен, построен на разумных началах. Иначе он был бы непознаваем. Честному, непредвзято устремленному взору в познании мира открывается бесконечная мудрость его Создателя.

Скептик может спросить, разумны ли страдания, кровопролитие, смерть в природе и обществе. Боговдохновенные тексты Библии ясно показывают источник этой, как может показаться на первый взгляд, нецелесообразности. Скептик может привести примеры подобной бесцельности в природе. Но то, что мы не видим целесообразности, не означает, что ее нет.

Телеологический аргумент в том или ином виде формулировали не только богословы и философы, но и выдающиеся ученые, как современные, так и стоявшие у истоков наук.

***

Онтологический довод (от греческого онтос — бытие) был выдвинут в ХI веке Ансельмом Кентерберийским. Мыслитель исходил из понятия Бога как наивысшего, всесовершеннейшего Существа, больше Которого ничего нельзя представить, а также из того, что бытие Божье — одно из Его совершенств. Бог должен существовать с необходимостью, иначе Он был бы лишен одного из Своих совершенств и не был бы Абсолютом.

Онтологический довод имеет длительную историю, элементы его содержатся в трудах античных философов. И после Ансельма Кентерберийского религиозно-философская мысль постоянно возвращалась к этому аргументу в разных формах и трактовках.

Никакой другой довод в пользу бытия Божьего не вызывал столько споров и разногласий, столько «за» и против». Его критиковали и защищали крупнейшие мыслители разных времен.

Немецкий философ Иммануил Кант (1724—1804) подверг критике онтологический аргумент в формулировке А. Кентерберийского. В своем знаменитом примере со ста талерами И. Кант указывал, что понятие, идея о предмете не предполагает обязательно его реальность: можно думать о ста талерах, знать, что это такое, но вовсе не иметь их в кармане, хотя в денежном отношении реальные и воображаемые сто талеров — это одна и та же сумма денег.

Многие философы, такие, например, как Готфрид Лейбниц, немецкий мыслитель Георг Гегель (1770—1831), английский философ Герберт Спенсер (1820—1903), французский философ и ученый Рене Декарт (1596—1650), немецкий мыслитель Николай Кузанский (1401—1464) считали неправомерным разрывать идею и реальность в

отношении Бога.

Развитие религиозно-философской мысли вокруг онтологического довода шло по пути обоснования самоочевидной реальности Бога, единства ее и идеи Бога, а также того, что только в отношении предметов и явлений материального мира понятие о них и их существование не зависят друг от друга и могут существовать раздельно. Но есть сущности, в отношении которых идею нельзя оторвать от реальности: в идее об этой сущности мы сразу имеем и ее реальность. Например, в знаменитом изречении Р. Декарта «Я мыслю, следовательно, я существую» логически самоочевидно, что мысль о моем «я», о моем внутреннем, духовном мире означает и реальность существования меня. Здесь невозможно оторвать идею «я» от существования «я», мысль совпадает с реальностью. Идея моего «я» в данном случае не может существовать отдельно от бытия: невозможно, чтобы я мыслил о себе, но меня не существовало.

Истинный смысл онтологического доказательства состоит в том, что идея абсолютного, совершеннейшего Бога дана нам в наших мыслях как реальность того, что это абсолютное есть первооснова, источник, обеспечение, условие и возможность всех наших мыслей, представлений и знаний. Без полноты бытия этого абсолютного и бесконечного, все превосходящего и самобытного не может быть ничего частного, конечного, относительного, временного, преходящего. Самоочевидность нашего «я» лишь вторичное, производное от самоочевидности первичного — бытия Бога.

Если мы признаем, что наше познание мира ограниченное и частичное, то тем самым признаем, что Истина и всеведение в своей полноте существуют. Если все в этом мире относительно, то должно существовать и абсолютное. Если есть временное, значит, есть и вечное, вневременное, которое не мыслимо несуществующим или возникающим, производным от чего-то. На том же основании можно утверждать, что если есть конечное, ограниченное (наша Вселенная), есть и бесконечное; если есть ограниченные силы и энергия (пусть даже невообразимые по мощи гравитационные силы в сверхскоплениях галактик, но даже они конечны), то должно существовать всесилие и всемогущество. Если есть ограниченный человеческий разум, значит, должен быть Разум непостижимый, бесконечный по своей мощи, замысливший и создавший этот удивительный мир.

Онтологический довод интуитивно признавался многими выдающимися личностями. Например, красиво и поэтично, без философских мудрствований его выразил российский поэт Г. Р. Державин в оде «Бог»:

Тебя душа моя быть чает,

Вникает, мыслит, рассуждает:

Я есмь — конечно, есть и Ты!

Из книги "Я восхищяюсь делами рук Твоих"